Истоки самурайства скрываются в глубине веков. Первые имеющиеся у нас факты о древних японцах и их воинах содержатся в китайской хронике «Вэй-чжи» (середина III в. н.э.). Там говорится, что «люди Ва», живущие на гористых островах, разделены более чем на 30 стран, среди которых выделяется одна, Яматай, главенствующая над остальными. Интересно, что правителем этого государства была женщина по имени Химико (или Пимико). Тогдашняя Япония представляла собой племенной союз с четким разделением функций – один род поставлял вождей, другой жрецов, третий – воинов. Такая жесткая кастовая структура прослеживается на протяжении всего первого тысячелетия н.э., и даже, хотя и менее явно, вплоть до XX века.
Уже в IV столетии молодое государство Ямато показало свою силу соседям. С незапамятных времен и вплоть до Второй Мировой войны основным объектом экспансии жителей японского архипелага служил Корейский полуостров. Приблизительно в IV в. он разделился на три независимых государства. Северную половину современной Кореи и часть Манчжурии занимало государство Когурё, юго-запад полуострова – Пэкчё и юго-восток – Силла. Первое письменно зафиксированное вторжение древних японцев в Корею датируется 399 г., хотя с большой долей вероятности можно утверждать, что подобные нападения происходили с глубокой древности. В начале V в. японцы захватили плацдарм в южной части полуострова, княжество Мимана (по-корейски Имна) и в коалиции с Пэкчё стали вести упорные войны с двумя другими королевствами. К концу V в. влияние Ямато возросло настолько, что в 478 г. его правитель Юряку просил императора китайской династии Южная Сун назначить его королем (ваном) Пэкчё, но получил лишь титул верховного главнокомандующего. Однако в VI в. влияние японцев стало падать и после сокрушительного поражения в 527 г. их войска вынуждены были оставить Мимана, которую аннексировала Силла. Примечательно, что поражение было связано не с военной несостоятельностью Ямато, а с предательством со стороны наместника Северного Кюсю, некоего Иваи, заключившего сговор с Силла.
К утрате влияния на Корейском полуострове привело усиление корейских государств и в особенности Китая. Раздробленный в III-VI вв. Китай в 581 г. был объединен династией Суй, а в 618 г. ее сменила династия Тан. Танский Китай (618-907) в то время был крупнейшим политическим и культурным центром Восточной Азии. Под ударами танской армии пали Восточный и Западный тюркские каганаты, китайцы захватили северную часть п-ва Индостан и в течении VII в. уничтожили два корейских королевства – Когурё и Пэкчё. Кроме Кореи и Японии Танская империя торговала с Индией, Средней Азией, Персией, Тибетом, Индостаном и Малайей. Неудивительно, что Япония активно впитывала в себя политические, экономические и культурные достижения Срединного государства, становившегося центром цивилизации на Дальнем Востоке. Новые правители Японии мечтали о преобразовании своей родины по образцу Танской империи.
В 604 г. принцем Сётоку-тайси, образованнейшим человеком своего времени, были сформулированы основные принципы государства, построенного на философии Конфуция, а в 645 г. начаты реформы Тайка (буквально «Великие перемены»). Их целью было создание сильной центральной власти. Главой страны стал Котоку, принявший титул тэнно («небесный властитель», традиционно переводится как император). Вся земля была объявлена собственностью императора, введены новые налоговая и административная системы. Бывшие ранее основной силой родо-племенные дружины упразднялись и вводилась обязательная воинская повинность. Каждый крестьянский двор выставлял рекрута, которым обычно был четвертый сын в семье. Рекрутов посылали либо для службы в столицу (на 1 год), либо на границу (на 3 года). Такая система, введенная в 689 г., позволяла собрать достаточно большую по тем временам армию. Например, во время восстания Фудзивара Хироцугу в 740 г. всего за два месяца было набрано 17 тыс. человек. Два десятилетия спустя для несостоявшейся военной экспедиции в Корею был подготовлен корпус в составе 47 000 солдат и 17 360 матросов на 394 кораблях. Наконец, армия, высланная в 789 г. против северных племен эмиси, насчитывала 52 тыс. человек.
Единственным, но существенным недостатком такой системы была низкая боеспособность. Вооруженные крестьяне, мечтающие поскорее вернуться к своему наделу, ничего не стоили в сравнении с эмиси. Те, прирожденные наездники и великолепные лучники, своими дерзкими набегами тревожили не только отдаленные северные провинции, но и земли, находившиеся всего в нескольких днях пути от Киото. Поход 789 г. потерпел поражение, и правительству стало ясно, что с такими вооруженными силами «варваров» не одолеть. В 792 г. обязательная воинская повинность была отменена, и основой армии стали такие же конные лучники, как и у эмиси, что незамедлило сказаться на ходе военных действий – две экспедиции 794 г. и 801 г. были гораздо более успешными, и японцам удалось глубоко продвинуться в область Муцу, исконно занятую эмиси. Следующие два столетия, однако, никакими успехами отмечены не были, и северные племена продолжали тревожить уже обжитые области, особенно восточные провинции, расположившиеся на равнине Канто.
В условиях непрерывных пограничных стычек из крестьян, взявших оружие, чтобы защитить свой надел, выкристаллизовалась группа людей, основным занятием которой была война. Их отряды формировались из местных землевладельцев, которые приводили с собой многочисленных членов семьи и арендаторов земли. Мальчик, родившийся в семье воина, с детства учился скакать на лошади и стрелять из лука, а с 13-15 лет участвовал в походах против «варваров» и кровавых схватках за передел земельных владений. Восточные воины из области Канто были овеяны ореолом славы. Вот какими описывали их столетия спустя: «Хорошими стрелками здесь называют тех, у кого стрела не короче, чем в пятнадцать ладоней. Оттого и луки у здешних стрелков такие тугие, что согнуть их под силу лишь пятерым или шестерым сильным мужчинам, а их стрелы пробивают насквозь даже двойной или тройной панцирь! У тех, кого здесь называют даймё (буквально «большое имя»), даже у самых малоимущих и худородных, не бывает меньше пятисот вассалов. А уж когда едут верхом, с коня не упадут, по какой бы крутизне ни скакали, и коня не загонят! Кто бы ни пал в бою – отец ли, сын ли, – скачут все вперед и вперед, прямо по трупам, и продолжают сражаться!»
Как и другие занятия в строго регламентированном обществе, военное дело стало привилегией нескольких родов. В VIII в. военными кланами были Отомо, Саэки, Саканоуэ, в IX в. – Оно и Окура, а в X в. выдвинулись два новых могущественных рода – Тайра (в китайском прочтении Хэйке) и Минамото (Гэндзи). В условиях, когда столичным вельможам и самому императору не было никакого дела до провинциальной Японии (лишь бы огромные поместья приносили исправный доход), местные военачальники, по совместительству и самые крупные помещики, почувствовали, что реальная сила принадлежит им. Не проходило и нескольких лет, чтобы какой-нибудь воевода не затевал смуту, пытаясь урвать себе лишний кусок чужой земли. До поры до времени правительству удавалось справляться с мятежниками, подавляя выступления одних с помощью других, но неповиновение властям становилось делом все более частым. Самым крупным выступлением был мятеж Тайра-но Масакадо в 935 г. Открыто восстав против императора, он держал в своих руках восемь провинций Канто в течение 5 лет, пока не был разбит своим кузеном Тайра-но Садамори. Такая практика была типичной для правительства Фудзивара – в случае неповиновения одного полководца он императорским указом объявлялся мятежником, что автоматически давало право любому воину напасть на него и убить. Циничная японская пословица, сложенная в те времена, гласит: «Победившие – армия императора, побежденные – мятежники».
Со временем новое, воинское сословие стало настолько сильным, что вообще перестало нуждаться в императорской власти. В XI в. на северо-востоке о. Хонсю местные поселенцы, ассимилировавшие племена эмиси, создали фактически собственное государство, независимое от Киото. Против сепаратистов, во главе которых стоял Абэ-но Ёритоки, был направлен Минамото-но Ёриёси. Военные действия продолжались с 1051 до 1062 г. и получили название «Первой Девятилетней войны». Ёриёси имел небольшой отряд (по разным данным от 1 до 3 тыс. воинов), и его самураям приходилось нелегко – они не имели достаточно провианта, доспехов, стрел. Войска Абэ были превосходно обучены и снаряжены, они действовали на своей земле и были сильны духом. Тем не менее Ёриёси окружил род Абэ в их замке Куриягава и держал осаду, пока не привлек на свою сторону другого местного князя, Киёвара Такэнори. Мятежники были разбиты, клан Киёвара получил в награду земли Абэ, а Ёриёси стал правителем провинции Иё. Однако в 1083 г. восстал уже отпрыск Киёвара Такэнори, Иэхира. Сын Минамото-но Ёриёси по имени Ёсииэ выступил против врага и в нескольких сражениях разбил его. Война закончилась в 1087 г. и получила название «Второй Трехлетней войны». Интересно, что на этот раз Ёсииэ никакой награды не получил – когда он возвращался домой, нагруженный отрубленными у врагов головами, его повстречал гонец, объявивший, что правительство считает эту войну сведением личных счетов и награды не будет. В ярости Ёсииэ выбросил несколько сотен голов в придорожную канаву и вернулся в Канто, где расплатился с вассалами из собственного кармана, изрядно подорвав благосостояние своих владений.